Оценка эффективности метропластики влагалищным доступом у пациенток с рубцом на матке после операции кесарева сечения (КС). 
Материалы и методы: Проведено сравнительное проспективное исследование, в которое были включены 100 пациенток с установленным диагнозом «несостоятельный рубец на матке после операции КС», планирующих беременность. Первой группе пациенток (n=50) проведена метропластика с использованием вагинального доступа; 10 пациенткам – лапаротомным доступом (группа 2), третьей группе (n=40) была выполнена метропластика традиционным лапароскопическим доступом. У всех пациенток групп наблюдения проводилась оценка жалоб, состояния рубца на матке через 
6 месяцев после операции по данным УЗИ, длительности операции, объема кровопотери, болевого синдрома в первые 6 ч после операции, наличия осложнений. Был проведен сравнительный анализ результатов трех методов хирургического лечения.
Результаты: При характеристике пациенток групп наблюдения были выявлены следующие особенности: после КС основными жалобами являлись нарушения менструального цикла по типу длительных мажущих выделений после менструации, обильные и частые менструации при регулярном менструальном цикле (меноррагия, полименорея), болезненные менструации, вторичное бесплодие. В результате выполнения метропластики в группах наблюдения клинические проявления регрессировали у всех пациенток через 6 месяцев, а средняя минимальная толщина миометрия в зоне рубца в результате операции статистически значимо увеличилась и в группе 1 варьировалась от 3,8 до 5,35 мм со средним значением 5,3 (0,8) мм, в группе 2 – от 4,5 до 5,2 мм со средним значением 4,9 (0,3) мм, в группе 3 – от 3,8 до 5,3 мм со средним значением 4,7 (0,5) мм. Динамика показателя «толщина рубца, мм» была значимо различима до и после метропластики во всех группах наблюдения (p<0,0001). Применение вагинальной методики коррекции рубца на матке также продемонстрировало сопоставимые результаты, но отмечались следующие особенности: длительность операции в группе 1 варьировалась от 20 до 55 минут, медианное время составило 35 (30; 40) минут, в группе 2 – от 75 до 
120 минут, медианное время – 95 (90; 120) минут, в группе 3 – от 70 до 135 минут, медианное время – 95 (90; 110) минут, что связано с более технически упрощенной методикой хирургической коррекции без использования лапароскопической стойки. При этом группа 1 значимо отличалась от групп 2 и 3 (р1,2=0,0003 и р1,3<0,0001 соответственно). При оценке выраженности болевого синдрома по визуальной аналоговой шкале (ВАШ) выявлены следующие особенности: в группе 1 значение ВАШ варьировалось от 1 до 5 баллов, медианное значение составило 2 (2; 3), в группе 2 – от 6 до 7 баллов с медианным значением 6 (6; 7), в группе 3 – от 4 до 6 баллов с медианным значением 5 (4; 5) баллов. При этом группа 1 значимо отличалась от групп 2 и 3 (р1,2=0,00002 и р1,3=0,00030 соответственно), группы 2 и 3 (р2,3= 0,79) значимо по ВАШ не различались.
При гистологическом исследовании рубца на матке в исследуемом материале отмечалась умеренная и выраженная экспрессия маркеров хронического эндометрита (CD138, CD56, CD20), что свидетельствует о хроническом воспалительном процессе, признаках хронического эндометрита, сопряженного с ним бесплодия, невынашивания беременности и неудачных попытках экстракорпорального оплодотворения. В ряде случаев в исследуемом материале обнаружены участки эндометриоидного поражения.
Заключение: Метропластика вагинальным доступом продемонстрировала в исследовании высокую эффективность и некоторые преимущества по сравнению с традиционной лапароскопической методикой и может рассматриваться как предпочтительный вариант хирургического лечения в условиях ограниченного ресурса и при наличии соответствующей квалификации специалиста.

Эпигенетическая регуляция играет важную роль в процессах фолликуло- и оогенеза, овариальном ответе яичников на гормональную стимуляцию и имплантационном потенциале эмбриона в программах вспомогательных репродуктивных технологий (ВРТ). Такие эпигенетические модификации, как метилирование ДНК, (де)метилирование и (де)ацетилирование белков-гистонов, изменение уровней экспрессии некодирующих РНК, определяются как ключевые факторы, регулирующие функцию яичников и репродуктивные исходы. Изменения уровней экспрессии микро-РНК в фолликулярной жидкости и гранулезных клетках тесно связаны с процессом оогенеза, уровнем овариального резерва и имплантационным потенциалом эмбриона. Было показано, что miR-27a-3p и miR-15a-5p ассоциированы с нарушением работы гранулезных клеток и бедным ответом яичников на овариальную стимуляцию, в то время как глобальное гипометилирование ДНК связано со старением яичников. Эпигенетические изменения влияют на функцию яичников через пути, которые регулируют фолликулогенез и успешность имплантации. Необходимы дальнейшие исследования для определения путей практического применения эпигенетических модификаций в качестве маркеров для прогнозирования эффективности программ ВРТ и оптимизации ведения и лечения пациентов.
Заключение: Результаты обзора, который включал исследования последних лет, подчеркивают крайне важную значимость эпигенетических факторов для прогнозирования успеха программ ВРТ. Исследования предполагают, что эпигенетические биомаркеры и персонифицированная таргетная терапия на их основе – перспективное направление, нацеленное на индивидуализацию методов лечения бесплодия за счет модификации критериев культивирования эмбрионов, протоколов стимуляции яичников и параметров имплантационного потенциала. 

Энцефалопатия Гайе–Вернике – острое нейропсихиатрическое заболевание, наиболее известное как осложнение хронического алкоголизма, но способное развиваться и у беременных с чрезмерной рвотой вследствие дефицита тиамина. Это состояние требует неотложного вмешательства для предотвращения необратимых неврологических повреждений и летальных исходов. Для энцефалопатии Гайе–Вернике характерна классическая триада симптомов: глазодвигательные нарушения, мозжечковая дисфункция и изменения психического статуса. Несмотря на хорошую изученность энцефалопатии Гайе–Вернике при алкоголизме, у беременных это состояние часто остается недиагностированным из-за неспецифической клинической картины и схожести с другими осложнениями беременности. 
В статье представлен обзор патогенеза, диагностики и лечения энцефалопатии Гайе–Вернике у беременных, а также описано клиническое наблюдение пациентки с развитием энцефалопатии Гайе–Вернике в I триместре.
Описание: Беременная женщина в I триместре поступила с жалобами на неукротимую рвоту, спутанность сознания и атаксию. В ходе дифференциальной диагностики рассматривались тяжелый гестационный гиперэмезис, метаболические нарушения и неврологическая патология. Лабораторные исследования выявили дефицит тиамина, а данные МРТ подтвердили диагноз энцефалопатии Гайе–Вернике. Пациентке было незамедлительно назначено лечение высокими дозами тиамина внутривенно, что привело к выздоровлению. Данное наблюдение демонстрирует сложности диагностики энцефалопатии Гайе–Вернике при беременности, особенно в дифференциации с другими причинами неврологической симптоматики. Своевременное распознавание и заместительная терапия тиамином сыграли решающую роль в предотвращении необратимых последствий.
Заключение: Энцефалопатия Гайе–Вернике, хотя и встречается редко, представляет угрожающее жизни осложнение гипер­эмезиса беременных, требующее немедленного введения тиамина. Клиницисты должны сохранять высокую настороженность в отношении этого состояния у беременных с продолжительной рвотой и неврологической симптоматикой, так как поздняя диагностика может привести к необратимым когнитивным и двигательным нарушениям. Представленое наблюдение подчеркивает важность раннего назначения тиамина пациентам группы риска и необходимость повышения осведомленности врачей акушеров-гинекологов и неврологов о данной патологии. Требуются дальнейшие исследования для разработки стандартизированных протоколов диагностики и лечения энцефалопатии Гайе–Вернике при беременности.

Функциональная гипоталамическая аменорея – заболевание пациенток репродуктивного возраста, являющееся проявлением нарушения активности гипоталамо-гипофизарно-яичниковой оси. Основные этиологические факторы, приводящие к манифестации функциональной гипоталамической аменореи, широко описаны, однако их устранение не всегда приводит к восстановлению самостоятельного ритма менструаций. Именно это обосновывает необходимость поиска дополнительных механизмов, обуславливающих длительность течения заболевания и отсутствие клинической эффективности стандартных терапевтических стратегий.
Все больше данных свидетельствуют о значительном вкладе генетических факторов в развитие и течение функциональной гипоталамической аменореи. Полагают, что полиморфизмы генов, вовлеченных в регуляцию энергетического метаболизма, реакции на стресс и гормонального гомеостаза, могут модифицировать чувствительность гипоталамических нейронов к внешним стрессорам и видоизменять индивидуальную реакцию на них.
При подготовке данного обзора была проанализирована литература по обозначенной теме, представленная в базах данных PubMed и eLibrary. Проведен поиск статей за период с 2014 по 2025 гг., ключевые слова: «functional hypothalamic amenorrhea», «hypogonadotropic hypogonadism», «stress», «disordered eating», «excessive exercise», «функциональная гипоталамическая аменорея», «гипогонадотропный гипогонадизм», «стресс», «расстройства приема пищи», «избыточная физическая нагрузка». 
Заключение: Углубленное изучение генетических механизмов функциональной гипоталамической аменореи может помочь расширить понимание ее патогенеза, подтвердить многофакторную природу заболевания и открыть возможности для разработки персонализированных подходов к терапии, прогнозированию течения заболевания, способствовать раннему выявлению групп риска.

Разрыв аневризмы селезеночной артерии у беременных женщин – одна из причин near miss, материнской смерти и антенатальной смерти плода. Диагностика разрыва аневризмы селезеночной артерии при беременности имеет определенные трудности, в связи с чем представляется целесообразным анализ каждого случая для предотвращения неблагоприятных исходов.
Описание: Представлены описание и анализ клинического наблюдения спонтанного разрыва аневризмы селезеночной артерии с массивной кровопотерей у беременной женщины на сроке 36–37 недель с дихориальной диамниотической двойней на фоне острой новой коронавирусной инфекции COVID-19 средней степени тяжести. Оказание экстренной помощи было проведено своевременно высококвалифицированной многопрофильной бригадой врачей в составе акушеров-гинекологов, хирургов, анестезиологов-реаниматологов, трансфузиологов, что обеспечило благоприятный исход. 
Заключение: Необходимо помнить о спонтанном разрыве аневризмы селезеночной артерии как одной из вероятных причин внутрибрюшного кровотечения у беременных женщин в родах и послеродовом периоде.

Цель: Обобщить современные данные о роли генетических факторов в формировании женского бесплодия, включая нарушения созревания ооцитов, оплодотворения и остановки эмбриогенеза, также рассмотреть возможности молекулярно-генетической диагностики.
Материалы и методы: Проведен обзор отечественных и зарубежных публикаций последних лет, посвященных молекулярной и хромосомной этиологии женского бесплодия, с акцентом на фенотипы, ассоциированные с патогенными вариантами генов, а также на современные методы молекулярного анализа (WES, WGS, GWAS).
Результаты: Женское бесплодие затрагивает 10–15% пар репродуктивного возраста, при этом до 30% случаев остаются идиопатическими. Генетические факторы играют ведущую роль в патогенезе бесплодия, особенно при повторных неудачах ВРТ. Установлены хромосомные и моногенные механизмы, вовлекающие, как синдромальные, так и несиндромальные формы. Обнаружено более 90 генов, ассоциированных с преждевременной недостаточностью яичников; гены TUBB8, PATL2, TRIP13, TBPL2, ZP1-3, WEE2, CDC20, BTG4, PADI6 и др. определяют фенотипы нарушений оогенеза, оплодотворения и раннего эмбриогенеза. Выявлены ключевые молекулярные комплексы, включая субкортикальный материнский комплекс (SCMC), критически важный для раннего развития эмбриона. Применение NGS-технологий позволило уточнить генетический ландшафт бесплодия и выявить новые клинические варианты.
Заключение: Генетическая этиология женского бесплодия значительно шире, чем считалось ранее, что подчеркивает необходимость интеграции молекулярно-генетических методов в практику акушеров-гинекологов и репродуктологов. Прецизионная диагностика и генетическое консультирование могут повысить эффективность программ ВРТ и способствовать персонализированному выбору тактики лечения.

Выявление связи между историей самопроизвольных абортов (СА) и невынашиванием беременности у пациенток с угрожающим абортом (УА) при одноплодной беременности.
Материалы и методы: Проведено когортное проспективное исследование среди пациенток, находившихся на стационарном лечении в связи с УА в течение 2021 г. Пациентки были распределены на две группы: экспонированную группу составили 97 женщин с СА в анамнезе, неэкспонированную – 145 женщин без истории СА. В обеих группах были выделены подгруппы в зависимости от акушерского исхода – пролонгирование беременности или СА. По результату комплексного обследования установили связь между историей СА и невынашиванием беременности при УА, различия анамнестических и клинико-лабораторных показателей в первые сутки госпитализации в связи с УА у пациенток с и без СА в анамнезе. 
Результаты: У женщин с УА и одноплодной беременностью при наличии СА в анамнезе относительный риск неблагоприятного исхода беременности, а именно ее прерывания, равен 3,3 (95% ДИ 1,2–9,2), р=0,018, что способствует увеличению количества случаев привычного выкидыша. Инцидентность случаев СА в когорте за время наблюдения составила 6,6%. У всех пациенток с УА (экспонированной и неэкспонированной групп) наблюдался латентный дефицит железа, характеризующийся медианным уровнем ферритина ниже 30 мкг/л. Удвоение частоты выявления гипотиреоза у пациенток с предшествующим СА (ОШ 2,0; 95% ДИ 0,9–4,3; р=0,073) не сопровождалось достижением статистической значимости в полученных результатах.
Заключение. Ввиду того, что у беременных с диагностированной угрозой прерывания беременности, ранее переживших СА, относительный риск повторного невынашивания возрастает в 3,3 раза, что может привести к привычному выкидышу, следует уделять пристальное внимание пациенткам с отягощенным анамнезом. В частности, необходимо разрабатывать и тщательно отслеживать план ведения таких женщин еще на этапе прегравидарной подготовки, что крайне важно для снижения рисков.

Снижение овариального резерва (СОР) характеризуется уменьшением количества и ухудшением качества ооцитов. Патогенез СОР остается до конца неясным, что делает это состояние одной из самых сложных проблем в области лечения бесплодия и вспомогательных репродуктивных технологий. Развитие ооцита напрямую зависит от его «молекулярного диалога» с клетками гранулезы, в связи с чем исследование эпигенетических механизмов, лежащих в основе СОР, в первую очередь, сосредоточены на детализации, уточнении и выявлении эпигенетических изменений, индуцированных гормонами и другими внеклеточными молекулами не только в ооцитах, но и в гранулезных клетках. 
В данном обзоре подробно изучены различные факторы, играющие роль в патогенезе СОР, включая такие эпигенетические модификации, как метилирование ДНК, N6-метилирование аденозина мРНК, изменения уровней экспрессии малых и длинных некодирующих РНК в гранулезных клетках и ооцитах при СОР. Эти эпигенетические изменения влияют на биологические функции клеток, управляя экспрессией кодирующих белок генов, а значит и всеми внутриклеточными сигнальными путями, отвечающих за оогенез. В обзоре рассматривается роль эпигенетических изменений при СОР, что открывает новые перспективы для изучения патогенеза и клинической диагностики. Кроме того, в статье обсуждается возможность потенциального применения таргетного воздействия на эпигенетические модификации с целью терапевтической коррекции СОР.
Заключение: Данные, изложенные в обзоре, позволяют уточнить особенности патогенеза СОР и влияние эпигенетических модификаций на процессы фолликулогенеза и оогенеза. Изучение особенностей эпигенетической регуляции привлекает внимание все большего числа ученых во всем мире, и это дает возможность предположить, что в последующих исследованиях будут открыты новые эпигенетические факторы, связанные с СОР. Эпигенетические модификации могут стать новыми диагностическими маркерами для оценки функции яичников, а их аналоги или ингибиторы в будущем могут использоваться в качестве таргетной терапии.

Аномалии матки у пациенток, страдающих бесплодием, встречаются в 35% наблюдений, а при невынашивании беременности – около 63%. Большую значимость приобретают раннее выявление врожденных аномалий матки и своевременная хирургическая коррекция.
Цель: Оценить эффективность хирургического ремоделирования эндометриальной полости у пациенток с нарушением репродуктивной функции и различными вариантами внутриматочной перегородки.
Материалы и методы: В отделении оперативной гинекологии ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр акушерства, гинекологии и перинатологии им. академика В.И. Кулакова» Минздрава России за период 2024–2025 гг. прооперированы 325 больных с различными вариантами внутриматочной перегородки. Всем пациенткам выполнено исследование органов малого таза с использованием трехмерного ультразвукового сканирования. Объем хирургического лечения определен анатомической формой внутриматочной перегородки и наличием сопутствующей гинекологической патологии. Репродуктивные исходы изучены у 135 пациенток в течение 2 лет, после завершения периода восстановления.
Результаты: Средний возраст пациенток составил 33,6±3,5 года. На основании анатомической характеристики матки мы классифицировали внутриматочные перегородки и выделили три варианта: полная внутриматочная перегородка (n=22), неполная внутриматочная перегородка (n=183) и Т-образное сужение полости матки (n=120). В 245 случаях была выполнена гистерорезектоскопия, в 80 – лапароскопия в сочетании с гистерорезектоскопией.
Произведено трехмерное хирургическое ремоделирование эндометриальной полости: монополярной петлей гистерорезектоскопа выполняют поперечный разрез субэндометриального слоя миометрия в области дна полости матки между устьями маточных труб, участки фиброзного миометрия в области дна матки иссекают на глубину 4–6 мм протяженностью 25–30 мм в поперечном направлении, затем выполняют продольное иссечение субэндометриального слоя фиброзного миометрия в области боковых стенок матки от устьев маточных труб с обеих сторон до внутреннего зева протяженностью 30–35 мм, глубиной 4–5 мм, шириной 6–8 мм.
Беременность наступила у 34,8% пациенток: в естественном цикле –у 27, после ЭКО и переноса эмбриона – у 20. В программе донации ооцитов и прегравидарной подготовки находятся 36 (26,7%) пациенток.
Заключение: Способ трехмерного хирургического ремоделирования эндометриальной полости целесообразно использовать не только у пациенток с врожденным (внутриматочная перегородка) или приобретенным сужением (синехии) полости матки, но и для улучшения репродуктивных исходов при неэффективных попытках переносов эмбрионов в программе ЭКО, и в старшем репродуктивном возрасте в качестве преимплантационной подготовки.

Оценить эффективность и безопасность применения неаблативного неодимового лазера в лечении симптомов вульвовагинальной атрофии (ВВА) у женщин в постменопаузе. 
Материалы и методы: В исследование включены 120 пациенток в возрасте от 50 до 85 лет с симптомами ВВА в постменопаузе. Всем пациенткам в 2021–2023 гг. было проведено лечение локальным эстриолом (n=40) по стандартной схеме, или воздействие неаблативным неодимовым лазером трижды с интервалом 4–6 недель между сеансами (n=40), или комбинированное лечение лазером по указанной схеме и локальным эстриолом (n=40). Эффективность лечения оценивали с помощью индекса вагинального здоровья (ИВЗ) и анкетирования по валидированным опросникам: индекс женской сексуальной функции (FSFI/ИЖСФ), «Опросник вульвовагинальных симптомов» (VSQ), Pelvic Organ Prolapse/Urinary Incontinence Sexual Questionnaire (PISQ-12), визуальная аналоговая шкала (ВАШ). Период наблюдения составил 9 месяцев от начала лечения.
Результаты: Статистически значимые различия были зафиксированы между визитами до лечения и контрольными визитами, а также между группами на контрольных визитах. Показано, что в группах лазерного и комбинированного лечения по сравнению с группой гормонального лечения через 3 и 9 месяцев от начала терапии значимо увеличился средний балл по опроснику PISQ-12, а также снизилась (вплоть до полной элиминации) выраженность симптомов ВВА по шкале ВАШ. По данным ИВЗ, статистически значимая разница была отмечена через 3 и 9 месяцев от начала терапии в группах лазерного и комбинированного лечения по сравнению с группой гормонального лечения. Анализ динамики показателей анкеты-опросника VSQ выявил достоверно более выраженное уменьшение симптоматики в группах лазерного и комбинированного лечения по сравнению с группой гормонального лечения. При этом статистически значимых различий в эффективности между лазерной монотерапией и комбинированным лечением не установлено. При оценке показателей опросника FSFI через 3 и 9 месяцев после начала терапии наблюдалось статистически значимое увеличение баллов во всех группах. Статистически значимая разница была отмечена через 3 и 9 месяцев от начала лечения в группах лазерного и комбинированного лечения по сравнению с группой гормонального лечения; при этом динамика субъективно оцениваемых показателей качества сексуальной жизни была выше всего в группе лечения лазером без применения гормональной терапии. 
Заключение: Локальное воздействие неодимовым лазером является эффективным методом лечения симптомов ВВА, положительно влияющим на качество сексуальной жизни женщин.

Сексуальная дисфункция, ассоциированная с вульвовагинальной атрофией (ВВА), у женщин в постменопаузе представляет значимую медико-социальную проблему. Дефицит эстрогенов и андрогенов приводит к структурно-функциональным изменениям урогенитальных тканей, проявляющимся сухостью, диспареунией и повышенным риском инфекций мочевых путей. Интракринологический подход с использованием дегидроэпиандростерона (ДГЭА)/прастерона обеспечивает локальное восстановление тканей через внутриклеточный синтез эстрадиола и тестостерона без системного гормонального воздействия, что делает его перспективной альтернативой традиционной терапии. 
Материалы и методы: По ключевым словам был проведен анализ отечественной и зарубежной литературы для изучения и обобщения современных исследований по методам лечения генитоуринарного менопаузального синдрома (ГУМС) (ВВА, диспареуния) с оценкой роли интравагинального ДГЭА/прастерона. 
Результаты: Проведенный анализ научных публикаций демонстрирует, что интравагинальное применение прастерона способствует восстановлению влагалищного эпителия, нормализации pH, улучшению параметров сексуальной функции и снижению степени диспареунии. Также установлены отсутствие системного гормонального воздействия, включая нейтральное влияние на эндометрий и молочные железы, и профилактическая эффективность в отношении инфекций мочевых путей.
Заключение: Интравагинальный ДГЭА/прастерон представляет физиологически обоснованную альтернативу традиционным эстрогенам в лечении ГУМС. Интракринный механизм действия обеспечивает локальный терапевтический эффект без системной стимуляции гормонозависимых органов. Дальнейшие исследования должны быть направлены на оценку долгосрочных эффектов и оптимизацию режимов дозирования в рамках персонализированного подхода к коррекции вульвовагинальной атрофии.

Цель: Изучение особенностей течения беременности, родов и состояния новорожденных у женщин раннего репродуктивного возраста, родоразрешенных в КГБУЗ «ВКРД № 3» в 2021 и 2022 гг.
Материалы и методы: Проведен анализ данных анамнеза, течения беременности, родов и перинатальных исходов у 78 женщин в возрасте до 18 лет. Использовались методы расчета средних значений, стандартных отклонений, частотного распределения, t-критерий Стьюдента и критерий Фишера для статистической обработки.
Результаты: Средний возраст пациенток составил 16,7 года в 2021 г. и 16,4 года – в 2022 г. (p>0,05). В 2021 г. 45% пациенток воспитывались в неполных семьях, в 2022 г. – 35% (p>0,05). Возраст начала половой жизни составил 15,3 года в 2021 г. и 15,1 года – в 2022 г. (p>0,05). Доля женщин в зарегистрированном браке уменьшилась с 36,7% до 31,3% (p>0,05). Наблюдалось увеличение частоты хронических экстрагенитальных заболеваний, особенно анемии II степени и заболеваний ЛОР-органов (p>0,05), а число случаев анемии I степени и заболеваний мочевыделительной системы уменьшилось (p>0,05). Возраст менархе остался стабильным. Частота нарушений менструального цикла увеличилась с 16,6% до 18,7% (p>0,05), а количество повторных беременностей возросло с 8,3% до 18,7% (p>0,05). В 2021 г. срочными были 75% родов, в 2022 г. – 68,75% (p>0,05). В 2021 г. доля преждевременных родов составила 16,7%, тогда как в 2022 г. данный показатель увеличился до 18,75% (p>0,05). Запоздалые роды в 2021 г. отмечены в 8,3% случаев, а в 2022 г. – в 12,5% (p>0,05). Частота родоразрешения через естественные родовые пути составила 83,3% в 2021 г. и 81,25% – в 2022 г. (p>0,05). Частота преждевременного излития околоплодных вод увеличилась до 25,3% в 2022 г. (p>0,05). Средний рост новорожденных составил 52,7 см в 2021 г. и 51,1 см – в 2022 г. (p<0,05), средняя масса тела снизилась с 3570,2 г до 3429,4 г (p<0,05). Состояние новорожденных по шкале Апгар было удовлетворительным в 100% случаев, серьезных осложнений не наблюдалось.
Заключение: Детерминантами подростковой беременности являются раннее начало половой жизни, низкий уровень образования и воспитание в неполных семьях. Необходим индивидуальный подход к ведению беременности у подростков, находящихся в группе риска по осложнениям.

Цель: Определить возможность использования метода тугого бинтования матки в комплексной терапии гипотонического кровотечения.
Материалы и методы: Проведено сравнительное исследование 12 пациенток с гипотоническим кровотечением, разделенных на 2 группы по 6 человек. В основной группе в составе комплексной терапии использовалось тугое бинтование матки наряду с традиционными методами гемостаза. В группе сравнения лечение проводилось стандартными методами без применения бинтования. Сравнивались объем кровопотери, необходимость инвазивных вмешательств и исходы.
Результаты: В основной группе общая кровопотеря составила 1200–2500 мл, в группе сравнения – 2600–3500 мл. Тугое бинтование обеспечило временную или окончательную остановку кровотечения, позволило в ряде случаев избежать эмболизации маточных артерий или повторных хирургических вмешательств. В основной группе у всех пациенток матка была сохранена; осложнений, связанных с техникой бинтования, не отмечено. Метод оказался эффективным и доступным при отсутствии высокотехнологичных возможностей.
Заключение: Включение тугого бинтования матки в комплексную терапию гипотонического кровоте­чения способствует снижению объема кровопотери, уменьшению числа инвазивных вмешательств и сохранению репродуктивного потенциала, что позволяет рекомендовать данный метод в практике акушерских стационаров различного уровня.

В настоящее время имеется тенденция к увеличению продолжительности жизни женщин, что формирует потребность в длительном приеме препаратов менопаузальной гормональной терапии (МГТ). Улучшение качества жизни является одним из основных критериев для назначения МГТ. Однако не всегда при назначении препаратов МГТ польза превышает риски при наличии некоторых заболеваний. Поэтому использование МГТ должно быть строго оправдано и индивидуально.
Цель: Изучить клинические, лабораторные и инструментальные показатели у женщин в ранней постменопаузе на фоне приема тиболона.
Материалы и методы: Проведено наблюдательное исследование на базе ГКБ №1 им. Н.И. Пирогова в период с сентября 2024 г. по сентябрь 2025 г., в котором приняла участие 41 женщина в постменопаузе. Участницы принимали препарат МГТ тиболон (Леатриса) в течение 6 месяцев. В ходе исследования анализировали жалобы, проводилось динамическое наблюдение за основными инструментальными и лабораторными показателями через 2 и 6 месяцев. 
Результаты: По результатам проводимого исследования было выявлено, что на фоне приема тиболона не отмечается роста эндометрия (3,16 мм в начале исследования, 2,95 мм через 6 месяцев прие­ма тиболона). Аномальное маточное кровотечение наблюдалось кратковременный период у 7,3% пациенток, что не потребовало проведения оперативного вмешательства. При проведении анализа основных показателей (липидный профиль, индекс атерогенности, коагулограмма, D-димер) статистически значимых изменений за время наблюдения получено не было, что указывает на отсутствие отрицательного влияния исследуемого гормонального препарата на липидный профиль, гемостаз. Кроме того, не было выявлено ухудшений со стороны экстрагенитальной патологии, так, у пациенток с гипертонической болезнью не отмечалось повышения цифр артериального давления, что не потребовало коррекции гипотензивной терапии. 
Заключение: Данные нашего исследования показали, что тиболон не оказывает пролиферативной активности в отношении эндометрия и молочных желез, не оказывает влияния на рост миоматозных узлов в краткосрочной перспективе, а также при его применении отсутствует отрицательное влияние на липидный профиль, гемостаз. На фоне применения тиболона женщины отметили значительное уменьшение и выраженность климактерических симптомов.

Доброкачественные пролиферативные процессы эндометрия представляют ведущую причину онкологического риска, повышенного в период пери- и постменопаузы, на фоне роста заболеваемости раком тела матки. 
Цель обзора: акцентировать внимание на рисках развития рака тела матки среди пациенток с полипами эндометрия (ПЭ) в климактерии и тактике ведения пациенток.
Представлены современные данные по распространенности ПЭ, частота предрака и рака эндометрия в зависимости от характера течения заболевания. Распространенность ПЭ в структуре аномальных маточных кровотечений (АМК) составляет в среднем 38%. В периоде пери- и постменопаузы, наряду с АМК, характерно бессимптомное течение ПЭ (33,4–58,9%). Тенденцией последних лет явился рост распространенности атипических и злокачественных ПЭ с доминированием в постменопаузе (4,93%) относительно менопаузального перехода (1,12%). В постменопаузе развитие рака эндометрия происходит как в самом полипе, так и в окружающем эндометрии; в поздней постменопаузе частота рака эндометрия у пациенток старше 65 лет составляет 9%. Риск малигнизации существует, как при симптомных ПЭ, так и при бессимптомных. Представлен анализ факторов риска малигнизации ПЭ, к которым относятся менопаузальный статус, АМК, сахарный диабет, артериальная гипертензия, ожирение, прием тамоксифена, а также множественный характер роста и отсутствие родов в анамнезе. Рассмотрены клинико-диагностические особенности в выявлении предрака/рака эндометрия при ПЭ. Представлены современные международные и отечественные подходы к ведению пациенток с ПЭ в пери-, постменопаузе.
Заключение: ПЭ в пери- и постменопаузе представляют одну из основных причин АМК, постменопаузальных кровотечений и риска малигнизации, повышенного в постменопаузе. Установлены факторы риска малигнизации ПЭ при максимальной значимости менопаузального статуса и АМК. При существующем разнообразии в мире подходов к ведению женщин с ПЭ различных размеров, симптомные ПЭ требуют безотлагательного удаления; при бессимптомном течении ПЭ в постменопаузе наблюдается сохранение онкологического риска, что ограничивает применение выжидательной тактики.

Современная эстетическая гинекология стремится к внедрению щадящих и в то же время эффективных методик, позволяющих корректировать возрастные и послеродовые изменения, улучшать качество жизни пациенток и повышать уровень их комфорта. В этом контексте особый интерес представляет ТECAR-терапия – метод физиотерапевтического воздействия, основанный на радио­частотной энергии, способствующей активной регенерации тканей, улучшению микроциркуляции и восстановлению функционального состояния интимной зоны.
В статье рассматриваются механизмы действия TECAR-терапии, ее показания и противопоказания, а также результаты клинических исследований. Физиологический эффект данного вида терапии обусловлен воздействием на организм человека электромагнитного поля с частотой около 0,5 МГц. Эффекты, приписываемые этой технике, включают усиление глубокого и поверхностного кровотока, вазодилатацию, повышение температуры, удаление избытка жидкости и усиление пролиферации клеток.
Способность вызывать термотерапевтический эффект в глубоких целевых тканях (глубокие мышечные слои, суставы и сухожилия) без чрезмерного повышения поверхностной (кожной) температуры делает TECAR-терапию хорошо переносимой пациентами и подходящей для лечения различных заболеваний в урогинекологии. Поэтому применение TECAR-терапии может быть вариантом лечения, особенно в условиях, когда дисфункция кровотока играет важную роль в возникновении и сохранении боли и дисфункции (например, синдром хронической тазовой боли, вульводиния и миофасциальный болевой синдром).
Заключение: Результаты анализа свидетельствуют о высоком потенциале TECAR-терапии в гинекологии. Однако для выработки протоколов ее использования необходимы дальнейшие исследования, направленные на изучение отдаленных эффектов и определение оптимальных параметров воздействия. 

Недержание мочи у женщин является глобальной проблемой общественного здравоохранения, поскольку затрагивает 25–45% взрослой женской популяции и вносит негативные коррективы в социальные, профессиональные и сексуальные аспекты жизни современной женщины. В основе различных типов недержания мочи лежат разные патогенетические механизмы, однако связь между недержанием мочи и акушерскими факторами хорошо известна. Анатомические и метаболические изменения, происходящие в организме беременной женщины, увеличивают риск недержания мочи, как во время гестации, так и в послеродовом периоде. Нарушения мочеиспускания во время беременности и после родов являются предикторами недержания мочи в последующие периоды жизни женщины.
В настоящем обзоре представлены новые научные данные, касающиеся распространенности недержания мочи среди беременных женщин, влияния недержания мочи на качество жизни беременной женщины. Обсуждены патогенетические механизмы развития недержания мочи во время беременности (увеличение давления растущих матки и плода на мышцы тазового дна, усиление подвижности шейки мочевого пузыря и мочеиспускательного канала, недостаточность уретрального сфинктера, повышение уровня прогестерона, снижение уровня релаксина и коллагена). 
Представлены результаты исследований, целью которых был поиск факторов риска недержания мочи во время беременности и после родов. 
Проанализированы клинические исследования, результаты которых демонстрируют, что тренировка мышц тазового дна играет основополагающую роль в профилактике и лечении недержания мочи у беременных женщин. 
Заключение: Дальнейшее изучение механизмов развития и факторов риска недержания мочи у беременных женщин необходимо, поскольку будет способствовать совершенствованию имеющихся и разработке новых профилактических и терапевтических стратегий при данной медицинской проблеме.

Цель: Оценить частоту аномальных результатов онкоцитологического исследования шейки матки «атипичные плоские клетки неясного значения» (ASCUS) у пациенток с хроническим эндометритом (ХЭ) и эффективность лечения с использованием комплекса природных антимикробных пептидов и цитокинов.
Материалы и методы: В проспективное открытое рандомизированное контролируемое исследование включены 1126 пациенток с ХЭ. В I группе (n=563) пациентки получали комплекс природных антимикробных пептидов и цитокинов (Суперлимф), суппозитории по 25 ЕД в день вагинально в течение 20 дней, во II группе (n=563) – не получали. Лечение включало антимикробную терапию в обеих группах. Методы обследования включали полимеразную цепную реакцию в режиме реального времени, онкоцитологическое исследование по Папаниколау.
Результаты: Возраст пациенток был от 18 до 45 лет, средний возраст в I группе – 36,0 (3,1), во II – 35,9 (4,4) года (р=0,22). ASCUS выявлены у 47,8% (256/563) и 42,6% (240/563) пациенток соответственно (р=0,37), вирус папилломы человека (ВПЧ) – у 71,6% (403/563) и 71,8% (404/563) (р=1,0). У пациенток с ASCUS до лечения разрешение произошло у 85,6% (219/256) и 45,8% (110/240) в I и II группах соответственно с вероятностью выздоровления в 2 раза выше при использовании Суперлимфа (ОР=1,87; 95% ДИ 1,61; 2,16). ВПЧ-отрицательный статус после лечения наблюдался в I группе у 85,4% (481/563) пациенток против 29,7% (167/563) – во II группе (ОР=0,21; 95% ДИ 0,17; 0,26;  р<0,001). 
Заключение: Среди пациенток с ХЭ распространенность ASCUS составляет 45,2%, ВПЧ-положительного статуса – 71,7%. Комплексное лечение с использованием препарата «Суперлимф» способствует разрешению ASCUS у 85,6% пациенток (снижение риска в 2 раза по сравнению с только антибактериальной/антимикотической терапией) с частотой отрицательного результата на ВПЧ у 85,4% пациенток с ХЭ после лечения.

Премутация гена FMR1 (количество CGG-повторов в диапазоне от 55 до 200) рассматривается как важный генетический фактор, связанный с развитием преждевременной недостаточности яичников (ПНЯ), снижением овариального резерва и нарушением репродуктивной функции у женщин. Несмотря на крайне низкий уровень антимюллерова гормона (АМГ) и наличие выраженных признаков гипоэстрогении, в ряде случаев сохраняется вероятность наступления спонтанной беременности, что требует индивидуального подхода и своевременного генетического консультирования.
Описание: Представлено наблюдение 27-летней пациентки с установленной премутацией FMR1 (34/94 CGG-повтора), уровнем АМГ 0,01 нг/мл и выраженной гипоплазией яичников по данным УЗИ органов малого таза. На фоне заместительной гормональной терапии (ЗГТ) и стимуляции овуляции достигнута беременность, завершившаяся своевременными родами ребенком женского пола. 
Заключение: Данное клиническое наблюдение подчеркивает необходимость применения персонализированного подхода к ведению пациенток с премутацией гена FMR1, направленного не только на коррекцию гипоэстрогении, но и на реализацию репродуктивного потенциала с использованием современных возможностей ВРТ и программ сохранения фертильности.

Доброкачественная метастазирующая лейомиома представляет собой редкое заболевание, проявляющееся образованием множественных медленнорастущих гладкомышечных опухолей внематочной локализации, преимущественно в легочной ткани, которые обычно выявляются через значительный временной интервал после миомэктомии. Для данной патологии характерно преимущественно бессимптомное течение, что обусловливает его частую случайную диагностику при проведении обследований по другим показаниям. Несмотря на доброкачественную гистологическую картину, опухоль может демонстрировать клинически агрессивное течение, вызывать серьезные осложнения и повышать летальность. 
Описание: В статье представлено клиническое наблюдение двустороннего поражения легких доброкачественной метастазирующей лейомиомой у пациентки 50 лет спустя 11 лет после миомэктомии. Особенностью являлось латентное течение заболевания – легочные метастазы были случайно обнаружены в ходе планового обследования. Терапевтическая стратегия включала последовательные хирургические резекции очагов поражения в сочетании с оперативной гормональной депривацией. 
Заключение: В связи с отсутствием утвержденных клинических протоколов ведения пациентов с доброкачественной метастазирующей лейомиомой, особую актуальность приобретает систематическое описание подобных случаев, способствующее углублению знаний о патофизиологических механизмах и особенностях течения данного заболевания. Каждое клиническое наблюдение представляет существенную научную ценность, поскольку позволяет формировать доказательную базу для разработки оптимальных лечебных подходов и оценки прогностических критериев.

Цель: Оценить влияние ожирения на клинические характеристики сирийских женщин с миомой матки.
Материалы и методы: В исследовании, проводившемся с июня 2023 г. по август 2024 г., приняли участие 1000 женщин из разных городов Сирии в возрасте от 22 до 83 лет. В зависимости от наличия ожирения и миомы матки (ММ) участницы были разделены на 2 группы: с ожирением (ИМТ≥30 ­кг/м2) – 160 пациенток с ММ и контрольная группа из 146 пациенток; без ожирения (ИМТ<30 кг/м2) – 340 пациенток с ММ и контрольная группа из 354 пациенток. В исследовании применялся метод анкетирования, включавший 65 вопросов, при ответе на которые была получена информация о клинических характеристиках пациенток и факторах риска развития ММ. Анализ полученных данных проводился с помощью программного обеспечения SPSS, версия 30.
Результаты: Сравнение двух исследованных групп с ИМТ<30 кг/м2 и ИМТ≥30 кг/м2 показало, что менопауза наступила раньше в обеих группах пациенток с ММ по сравнению с контрольными группами. Периоды времени, прошедшие с момента последних родов, были сопоставимы в группах с ожирением и без. Доля пациенток с ММ, по сравнению с контрольными группами, была меньше в категориях ≤5 лет и 11–15 лет, в то время как в категориях 6–10 лет, 16–19 лет и ≥20 лет она была выше. Только в группе с ММ без ожирения (ИМТ<30 кг/м2), по сравнению с контрольной группой, возраст пациенток был старше, продолжительность менструального цикла короче и меньше доля женщин, которым проводилась абляция эндометрия.
Заключение: Данное исследование показало влияние ожирения на клинические характеристики сирийских женщин с ММ, что дает возможность получить более подробную информацию о влиянии ожирения на риск и/или распространенность ММ, которая будет полезной как для ее профилактики, так и диагностики.

Аутоиммунный гепатит (АИГ) – это прогрессирующее заболевание печени, которое характеризуется повышением уровней аминотрансфераз и IgG в сыворотке крови, наличием аутоантител и гистологической картиной гепатита при отсутствии известной этиологии. АИГ ассоциирован с повышенным риском преждевременных родов, гипертензивных расстройств, гестационного сахарного диабета. При данной патологии увеличивается частота кесарева сечения. Помимо неблагоприятных исходов для матери, цирроз печени оказывает негативное влияние на плод, снижая показатели живорождения среди пациенток с АИГ. Данные о течении беременности с АИГ ограничены; представленные исследования немногочисленны; клинические рекомендации по ведению АИГ во время беременности не разработаны, а работ отражающих исходы беременностей среди пациенток с АИГ недостаточное количество. Более того, частота АИГ во время беременности возрастает, благодаря улучшению диагностики. патогенетически обоснованному лечению, дородовому и послеродовому наблюдению. 
В настоящем обзоре проанализированы современные данные по эпидемиологии, классификации, диагностике, терапии и методам родоразрешения АИГ во время беременности. Представлены данные о материнских и перинатальных исходах у беременных. Рассмотрена современная концепция ведения беременности и послеродового периода при АИГ. 
Заключение: Своевременная диагностика, адекватное лечение и тщательное ведение беременности у пациенток с АИГ существенно снижают риск осложнений и улучшают, как материнские, так и перинатальные исходы. Дальнейшее изучение особенностей течения беременности при АИГ, материнских, перинатальных исходов, а также влияние беременности на течение заболевания необходимо, поскольку полученные данные будут способствовать разработке профилактических, диагностических и терапевтических стратегий.

Антитела к комплексу фосфатидилсерин/протромбин (анти-ФС/ПТ) могут рассматриваться как биомаркеры для диагностики тромбоэмболических и акушерских осложнений в дополнение к традиционной панели антител к фосфолипидам. 
Цель: Определить уровень анти-ФС/ПТ у пациенток с физиологическим течением беременности. 
Материалы и методы: Проведено исследование в сыворотке крови уровней IgG/IgM-анти-ФС/ПТ у 50 беременных женщин с физиологическим течением беременности в I, II, III триместрах гестации. 
Результаты: Медиана уровня IgG-анти-ФС/ПТ у беременных в I триместре гестации составила
3,77 (2,67; 5,72) Ед/мл; во II триместре – 3,48 (2,93; 5,39) Ед/мл; в III триместре – 3,72 (3,02; 4,79) Ед/мл. Также у данных пациенток был исследован уровень IgM-анти-ФС/ПТ, медиана кото­­ро­­го составила в I триместре беременности 3,6 (2,61; 5,09) Ед/мл; во II триместре – 4,1 
(2,65; 5,4) Ед/мл; в III триместре – 5,0 (3,41; 6,38) Ед/мл. Cтатистически значимые изменения отмечались только в III триместре гестации (p=0,018). 
Заключение: На сегодняшний день научное сообщество среди некритериальных антител к фосфолипидам представляет анти-ФС/ПТ как один из перспективных диагностических маркеров, который, возможно, способствует повышению эффективности диагностики антифосфолипидного синдрома. Необходимо продолжить дальнейшие исследования с участием пациенток с осложненным течением беременности для определения значимости анти-ФС/ПТ и подтверждения их потенциального использования в клинической практике акушера-гинеколога.